Последний день может стать первым - Страница 63

— Кот, ты же на крыс охотишься…

— Охота — это другое! Я крыс не развожу, и, тем более, не создаю для того, чтобы использовать. Они живут не только для нас — котов, а и для чего-то большего, что и нам жить позволяет, только не напрямую, а косвенно. Так отец говорит. Понимаешь, Айнер, если мы не поймаем крысу, то будем голодными.

— В этом все и дело. Люди испокон веков делали все, чтобы обеспечить стабильное выживание.

— Айнер, это не нормально!

— Нормальный ход эволюции. Да, мы достигаем стабильности в одном, а в другом теряем, но все одно добиваемся того, что следует.

— И чего же?.. Не того, что все у вас рушится?

— Хватит об этом.

— Мы вот очень умные — так не делаем.

— Не можете просто. Мы нуждаемся в постоянном потреблении белков и аминокислот, которые содержатся в мясе животных. А на искусственное составление продовольствия уходит слишком много энергии.

— Люди только пользуются всем, что есть, приспосабливают все только под себя. Это не правильно! Поэтому у вас и не получается ничего.

— Кот, если так смотреть на вещи, то разум — тоже не правильно. Это одна из мутаций, которая оказалась удачной для приспособления вида. Разум предполагает адаптацию искусственным путем, а это деструктивно для окружающего по своей сути.

— Только у людей так — вы меры не знаете. Разумное существо может жить в гармонии с окружающим пространством!

— Для того, чтобы жить в гармонии с окружающим, разум вообще не нужен.

— А для чего он тогда?

— Говорил же, что разум предполагает искусственную адаптацию, а это деструктивное явление!

— Если меры не знать. Разум на то и дан, чтобы понимать, когда и как надо что-то сделать, чтобы ничего не нарушить. А так — какая же это адаптация? Тогда вы должны приспособиться так, чтобы от окружающего вообще никак не зависеть…

— В мире материи это невозможно, на какой бы уровень существования мы бы не перешли. Поэтому мы и соблюдаем принцип умеренности — даже если можем что-то сделать, не делаем, потому что знаем, к чему это приведет.

— Ну да, это сразу видно…

— Ты просто не представляешь, на что мы способны…

— Вот мы — коты — живем в гармонии с нашим миром и при этом вполне разумны.

— Ваш разум не имеет практически никакой адаптивной ценности, он бы не смог развиться без вмешательства людей.

— Почему же?

— Вы на четырех ногах ходите… Вы орудие ни сделать, ни применить не можете, не можете ничего построить. Ваш разум на вашу жизнь и адаптацию влияния почти не оказывает — вы живете, как коты… по тем же принципам. Это и к крысам относится.

— У нас высокие принципы.

— Кот, просто прими то, что есть как данность.

— А что это — данность?

— То, что дано и из чего следует исходить.

— Только вот, куда исходить?..

— Кончай. Люди такие, какие есть, и вы тоже.

— А, вообще, что вам дает то, что вы съедаете все вокруг себя, все перерабатываете?.. Так ведь можно и самих себя переработать.

— Все, Кот, хватит. Масштабы — другой разговор, но разумное существо приспосабливает мир к себе, а неразумное — само приспосабливается.

— Айнер, как можно приспособить к себе мир? Мы же и есть этот мир…

— Что? Мы — часть этого мира — как бы автономная часть.

— Это невозможно. Все едино. Оно всегда остается единым — в бытии и небытии.

— Кот, хватит мне мозги морочить. Ты что, с крысами общался?

— Нет…

— Мы пытаемся создать новый мир более-менее для нас подходящий. И все.

— В небытии?

— Наоборот. Мы делаем это, чтобы избежать разрушений, вызываемых нашими вмешательствами. Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Не совсем. Так говорил мой дядя, которого излучили в Небесном городе. Он говорил, что все едино — бытие, небытие там всякое…

— Ну да… Син располагает к подобным мыслям.

— Что располагает?..

— Син — Небесный город «золотых драконов».

— А… Ты там был?

— Совсем недолго, пока мой отпуск не превратился в бойню.

— И что дальше?..

— Ничего. Пока бились за Небесный город, отпуск кончился. Син в очередной раз сдали, и я вернулся в Хантэрхайм.

— Тебя так и не посетили мысли…

— Не успели — они за мной никогда не поспевают…

— Не спи! Рассказывай дальше о том, как люди до всего этого докатились.

— Когда люди поняли, что у них сомнительные перспективы, начали проводить проекты по усовершенствованию сознания.

— И получилось? Ты спишь, Айнер…

— Кот, я действительно очень устал, но… Как я уже говорил, человечество прошло ряд усовершенствований. Раньше люди были не полностью бессмертны — полусмертным нужно было проходить коррекции, чтобы продлить жизнь, поэтому массовые усовершенствования проводить было легче, чем сейчас. В общем, людей старого образца сняли с производства и создали первое поколение — первых бессмертных. В то время все усовершенствования такого порядка сопровождались гражданскими войнами, но с этим справлялись. Только первое поколение спровоцировало такие восстания, которые не смогли подавить — проект не прошел испытание, и его сняли. Первое поколение уничтожили — люди не увидели в нем свое будущее. Тогда создали второе поколение бессмертных — нас. Люди получили свою перспективу, и полусмертным перестали проводить коррекции по продлению жизни. Мы все взяли под контроль — технологии, окружающую среду… И конфликты, как внешние, так и внутренние, мы контролировали. С ними мы справлялись…

— А что за конфликты-то?

— Всегда есть, что делить — и не важно, вовне или внутри системы. Зверь стремится урвать свой кусок добычи и скалится, боясь его потерять. Мы не звери, поэтому придумываем более сложные и запутанные мотивации для конфликтов и союзов — это политика. Поэтому мы часто забываем о сути того, что нам надо, и на то, чтобы добиться нужного, затрачивается очень много сил и времени. Причин для грызни много, но в основе обычно лежит животная природа человека — инстинкты, эмоции… Мы стали более устойчивыми и стабильными, но и у нас разногласий все равно хватало… Сам видишь, чем все это обернулось… Только с этим уже ничего нельзя было сделать… Первое поколение, в общем, и разрабатывалось для стабилизации общества — они первые бессмертные, они практически машины, но не люди… Приятие таких усовершенствований значило бы уничтожение человечества.