Последний день может стать первым - Страница 140

140

Выбрался обратно в тоннель. Очень холодно. Застегнул шинель, поднял воротник — если бы помогло. Скоро все здесь оледенеет… В Шаттенберге земля мерзлая, полностью не оттаивает, только поверхностно прогревается за лето. Несмотря на все наши технологии, замершие города нам не дешево стоят… Интересно, что крысы здесь зимой едят? Наверное, мигрируют. А за ними и коты. Вообще, крысы рядом с людьми жить привыкли, но, судя по тому, как они широко расселились, поиски пропитания для них не проблема. Здесь, в общем, и из-под снега можно зимующий мох вырыть…

Крыс царапает погон…

— Что у тебя?

— Расформировали третью линию пограничных постов. Дозорные видели молнии в небе над Штраубом.

Прошел первый разряд…

— Что с четвертой линией?

— Четвертую линию не сняли.

— Обеспечь мне прямое включение с наблюдательных пунктов.

— Ты не выдержишь.

— Мне нужно прямое подключение! Исполняй!

Сотни ментальных линий пронизали сознание болью… Ноги резко ослабели, и пришлось прислониться к пыльной стене. Ничего не могу с собой поделать — какая-то вегетативная реакция — аж дыханье перехватывает… На Ивартэн устремлены тысячи глаз, на меня направлены сигналы, считываемые и передаваемые сотнями тысяч крыс… Я не могу отключиться… все дробится в пыль, темнеет…

Связной вышел из зоны восприятия моего «передатчика», оборвав линию… Чтобы не отключиться сейчас, сжал зубы до судороги в челюсти… Путь моих разведчиков отпечатался в моей голове фрагментами снежных равнин, ледяных сколов и ущелий — долгий путь… С трудом отделил от этого зашумленного фона ряды замерших на замерзших плацах машин… Перед глазами шрамами укреплений и блоками отражателей проносятся границы Ивартэна… Проверка подтверждает информацию…

— Подключить линию?

— Нет, Крыс, хватит. Сейчас мы не пройдем… Ждем. Центр и этих снимет. Он откроет и подземные границы. Тогда.

Штрауб долго не продержится… Щит отключат, чтобы поднять истребители. Еще будет штурм, но… недолго.

Стараюсь дышать глубже. Хватит. Пора возвращаться. Теперь время пойдет быстро.

В глазах плывет — приходится придерживаться рукой за стену тоннеля. Очень хочется остаться здесь у озера — ничего не слышать, не видеть…

Крыс опять стучит лапой… Принимаю от него память наших разведчиков — они забирают из Ивартэна внутренние патрули, строятся на плацах…

— «Защитнику» доложили?

— Да.

Я уже почти подошел к бункеру. Собираюсь с духом, чтобы открыть дверь… Я взял себя в руки. Теперь — собрать волю в кулак и ждать… Теперь нужно ждать, чтобы не ошибиться. Сейчас рано — сейчас не пройдем. Если я сорвусь, сорву всю операцию.

Что это?.. Земля чуть дрогнула?.. Показалось? Это от напряжения… От того, что я уже несколько дней жду этого… От того, что я уже давно боюсь этого. Нет! Этот гул… и опять толчок, только сильнее…

Прислонился к стене и смотрю на противоположную — на сокрытые врата бункера. Не могу пошевелиться… Еще толчок и гул… Гул нарастает и уже не стихает. Загудели завибрировали трескающиеся панели… Земля зашлась конвульсией под сапогами… Сползаю на пол… Не могу поверить…

В легких завихряется не вырвавшийся крик. Смотрю прямо перед собой — вижу дверь, но встать не могу. Все. Началось. Началось…

Перед глазами мелькают образы, несвязные обрывки… Вижу краем глаза, что из тоннеля в ореоле света выходит темная фигура в форме капитана армии союзников. Надо мной склоняется белое лицо, в меня всматриваются светлые глаза человека из первого поколения, на мои плечи падают длинные тонкие пряди его блеклых волос. За ним стоит «защитник» — светит фонарями.

— Поднимайся, S9.

Человек из первого поколения отошел, «защитник» встал передо мной на колено, смотрит в глаза.

— S9…

Земля снова вздрогнула — зубы стукнули от жесткого толчка. Что это было — штаб, административные центры?..

— Ты меня слышишь, S9? Ты на связи?

Огонь. Все в огне. В небо уходят столбы дыма… Грибник-ядерщик — дух, бродящий в вечном пространстве, сегодня соберет большой урожай. Снова пошла звуковая волна… Сегодня мы пренебрежем правилами и применим более мощное оружие — не лучевые пушки первого порядка, нет… Применить их — это конец всему, они ослепят, выжгут из глаз последнюю надежду, которая хоть и слаба, но уходит от нас только вместе с жизнью.

— Фридрих, поднимайся.

«Защитник» положил руку мне на плечо… Попытался забрать моего «передатчика», но почему-то не смог… Лицо человека из первого поколения в черной шинели зависает в пустоте, а за его спиной полыхает, плавится, рушится, раскалывается Штрауб. Все теряется в черном дыму… Блеклые глаза этого древнего существа смотрят на меня через прорывы черного марева…

— Что с ним, «защитник»?

— Шок.

— Это надолго?

— Нет. Он — S9.

Бледный попытался оторвать моего Крыса от погона, но не смог. Ему пришлось аккуратно отцеплять когти, впивающиеся в мой погон…

«Защитник» хватает меня под руки… Я не чувствую ничего, кроме судорожной дрожи земли, не слышу ничего, кроме гула. Ничего не чувствую… только вижу «защитника», вижу, как он затаскивает меня в бункер, вижу, как Крыс застывает в руках бледного… На все, что я вижу, наслаиваются фрагменты воспоминаний — лица, разговоры…

Тишина… Мертвая тишина. Только вздрагивает земля. Я вижу лампы на потолке, но все засвечивает световая волна. Огонь, пламя — все стирает холодный белый свет… Холодный белый свет стирает Штрауб…

— S9…

«Защитника» закрывает сияние — его тусклое свечение стерто световой волной… Белый хрустальный свет надвигается и на людей из первого поколения — свет скрывает их бледные лица, заостряет силуэты в черных шинелях союзников и стирает их вовсе…

140